Сердце снежного короля. Ледяной отбор  - Сильвия Лайм

— Что привело вас ко мне? — повторил вопрос король, вырывая меня из плена странных, неуместных фантазий.

Язык тут же прилип к небу. Я сглотнула комок, образовавшийся в горле и постаралась взять себя в руки.

И почему рядом с Роксаром каждый раз я резко превращаюсь в ванильное суфле? С этим надо завязывать.

— Добрый вечер, ваше величество, — поклонилась я, широко улыбнувшись. — Простите, что отвлекаю от дел в столь поздний вечер.

Уголки мужских губ едва заметно приподнялись, будто в иронии. В глазах загорелись искры. Словно король и так знал, зачем я пришла.

Что ж, придется его разочаровать.

— Ну, что вы, — протянул он медленно, — какие могут быть дела, когда такой прекрасной шели требуется мое внимание.

Интересно, тон только мне кажется издевательским? Жаль тут нет Жака, уж он-то прокомментировал.

Я натянула на лицо чуть глуповатую, наивную улыбку.

— Ваше величество, простите, что возвращаюсь к этой теме. Но с принцессой Лианарой что-нибудь решилось?

В этот момент король резко помрачнел.

— Почему вас это так интересует, Марильяна? — прохладно спросил он.

Я едва не выругалась. Не отвечать же ему: «Потому что этот вопрос — лишь предлог, чтобы оказаться в ваших покоях…»

— Лианара входит в королевскую семью. Я благодарен вам за то, что вы помогли шели Диальяне и уведомили меня о произошедшем… инциденте. Но дальнейшее вас не касается.

В голосе снежного короля звенела зимняя стужа.

Я закусила губу и очень сильно постаралась сделать расстроенный вид. Будто вот-вот расплачусь. Признаться, актерское мастерство не входило в список моих обширных талантов. Но, видимо, я достаточно сильно нервничала и действительно была почти расстроена, чтобы сыграть хорошо.

Приложила ладонь к губам и сдвинула брови домиком. Уронила взгляд в пол и тихо всхлипнула.

— Простите, ваше величество. Мне было страшно. Однажды утром я уже проснулась в постели со скорпионом. Мне не хотелось в один прекрасный день не проснуться вовсе…

Какая досада, что я сейчас не вижу взгляда короля. Только эти дурацкие завитушки на ковре.

— Доброй ночи, — еще раз всхлипнула и присела в очень грустном и трогательном поклоне. Ну, я надеялась, что он был очень грустный и трогательный.

Потом резко развернулась и…

Король вскочил с кресла и в два шага оказался возле меня, взяв за руку и повернув к себе.

От одного короткого прикосновения с меня чуть не слетела маска несчастной жертвы. Ладонь Роксара была горячей. Даром, что снежный король. Длинные пальцы почти обжигали.

Под кожу брызнули раскаленные искры, скользя по руке вверх, заставляя все тело покрываться мурашками.

— Постойте, — сказал он все еще жестко, но уже с ноткой тепла в голосе. — Я понимаю ваши опасения. Тангиаш рассказал мне о том, что произошло у вас в комнате в первую ночь пребывания в замке.

— Понимаете? — переспросила я, со всей наивностью распахнув глаза.

— Понимаю, — кивнул он и на миг замолчал, когда я полностью повернулась к нему, слегка подавшись вперед. Между нами осталось не так уж много места.

Не так уж много горячего воздуха…

Синий взгляд сверкнул зимней молнией.

— Но вам не стоит переживать по этому поводу, — чуть тише добавил мужчина. — моя сестра, конечно, не самый приятный собеседник. А в качестве соперницы она и вовсе может быть невыносимой. Но она не способна на убийство.

Я не верила своим ушам. Неужели снежный король настолько любит собственную сестру, что не видит правды?

Но на самом деле все оказалось немного иначе.

— Я объясню, — проговорил Роксар, не торопясь отходить от меня. Его взгляд блуждал по моему лицу, изредка спускаясь чуть ниже, а потом неизменно возвращаясь к глазам. — Скорпион, который был в ваших покоях, мог сильно напугать вас. Но он не был способен убить. Несомненно, от удара его жалом вы бы вряд ли испытали приятные ощущения. И, скорее всего, не смогли двигаться несколько суток. Яд ледяного скорпиона вызывает паралич. Но не смерть. Вы всего лишь выпали бы из отбора невест.

«Ничего себе, перспективочка…» — подумала я, чувствуя, как мужское дыхание неожиданно касается щеки, вызывая легкую дрожь.

— Вы уверены? — переспросила я тихо, копируя движения короля. Чуть придвинувшись. Замирая. Лаская взглядом его губы…

И, проклятье, вряд ли это было осознано.

— Поверьте, Марильяна, — немного хрипло ответил он. — Этому колдовству я учил сестру лично…

Очень хотелось ответить, что, мол, когда вы стоите так близко, я готова верить любому вашему слову. Но я же кремень! Кремень или нет?

— А, как же яд в баночках с помадой?

Рука Роксара скользнула по плечу вниз, поглаживая. Вторая рука опустилась на другое плечо и скопировала движение. И вдруг мужчина резко притянул меня к себе, обняв за талию.

Воздух вырвался из легких. Голова закружилась. А Роксар продолжал говорить в нескольких миллиметрах от моих губ:

— Этот яд не сильно отличался от того, что вы приготовили на последнем испытании.

Он едва коснулся моей нижней губы, прихватив ее легким, дразнящим движением.

Кажется, пол начал уходить из-под ног.

Горячо, господи, как горячо. И его запах… Тонкий, терпкий, как разогретое вино входит в легкие.

Сводит с ума.

— От него шели Диальяна весь день промучилась бы от сильной рези в животе и расстройства желудка. Но уже на следующее утро следов отравления в организме не осталось бы, — продолжал мужчина вкрадчиво.

Он захватил мою верхнюю губу, тут же отпустив.

Я приоткрыла рот, жадно хватая воздух.

Прежде мне не доводилось чувствовать себя утопленницей так далеко от воды.

Прежде со мной рядом не было снежного короля…

— Значит, реальной опасности нет? — выдохнула я, уже почти потянувшись ему на встречу. Теряя последние остатки самообладания.

От желания почувствовать его поцелуй, настоящий, глубокий и страстный, разум быстро гас.

— Нет, шели Марильяна. Настоящей опасности нет, — подтвердил он, едва заметно улыбаясь.

Я глубоко вздохнула, еще сильнее ощутив, как прижимаются к мужчине грудь и живот. Ощущая, как растворяется и отравляет вены лава наркотика. Лава желания.

Но я должна была придерживаться плана. А, значит, нельзя терять голову. Нельзя.

Проклятье, нельзя…

— Ваше величество, — с придыханием произнесла я. И дрожь в голосе была настоящей. — Вы не принесете мне чего-нибудь выпить. Что-то у меня кружится голова.